Их всё меньше и меньше. Тех, кто 22 июня 1941 года лоб в лоб столкнувшись с войной, пережил все её ужасы. В рубрике "Архив Спорт-Арены" вспоминаем скорбную дату. Вместе с Ириной Михайловной Балясовой, вдовой известного футболиста довоенного периода Константина Балясова, позже заслуженного тренера Казахской ССР.
СЕМЕЙНАЯ РЕЛИКВИЯ XIX ВЕКА
Родилась Ирина 12 июня 1923 года в Смоленске. Отец – полковник царской армии, дед – и вовсе генерал. Военная аристократия…
– Знаете, сколько этому старинному пианино? – спрашивает Ирина Михайловна. – Больше, чем мне и вам вместе взятым! XIX век. Семейная реликвия. Мы в Минске жили на углу Интернациональной и Комсомольской. Во время войны рядом все дома разбомбили, а наш каким-то чудом не задели. И пианино целое. Правда, после войны искали мы его долго. Оказалось, что одна семья присвоила его себе. Так, представляете, дело до суда дошло!
– Наверное, есть высший смысл в том, что и дом, и пианино, и вы сами уцелели в годы войны?
– На всё воля божья! Существует поверье – кто чтит семейные ценности предыдущих поколений, всегда под защитой ангелов-хранителей. Но иногда задумываюсь – действительно, дело случая, что мы остались живы. Просто невероятная история!
– С мужем познакомились до войны?
– Да, дело было в 40-м. Костя на десять лет меня старше. Я была 17-летней девчонкой, а он к тому времени уже достаточно известным футболистом. Поиграл в сталинградском «Тракторе», а в 1940 году приехал в Минск играть за «Динамо».
22 ИЮНЯ, РОВНО В ЧЕТЫРЕ ЧАСА
– Войну вместе встретили?
– 15 июня 1941 года на минском стадионе «Динамо» смотрела, как Костя играет. Принимали они «Стахановец» из Сталино (ныне Донецк – Прим. автора). Наши проиграли 1:2 и подали протест, посчитав, что судья Архипов на пять минут раньше времени дал свисток об окончании. Но, по-моему, результат, так и остался в силе. Оказалось это заключительный их матч в том сезоне.
Утром 22 июня проснулись от страшного грохота. Глянули в окно, а там ужасная картина – соседний дом наполовину в руинах. Люди мечутся, паника. Потом по радио выступление Молотова. А нас ведь до этого успокаивали – войны не будет, Пакт о ненападении…
– И вы решили эвакуироваться?
– В том-то и дело, что мы из Минска не хотели уезжать. Думали, день-другой пересидим в бомбоубежище, а там наша Красная Армия даст отпор врагу. Буквально перед войной, в мае 41-го, старшая сестра привезла нам свою двухлетнюю дочку Танечку. Я, мама с Таней сидим в неведении – что делать? И вдруг звонок!
– Из местных органов власти?
– Какая там власть?! Её как будто и след простыл. Звонил Костя:
«Ирочка, дорогая, не беспокойся! Всё будет нормально! Война скоро закончится, и мы будем вместе! Я не могу сейчас прибыть. Всех футболистов на казарменное положение перевели до особого распоряжения. Люблю тебя!»
И всё. После этого не слышала его голоса несколько лет... Многое пришлось в войну пережить, но те первые страшные дни не забуду никогда. Представьте, бомбёжка такая, что моя племянница потеряла дар речи. Мы в бомбоубежище, а нас туда просто не пускают! Бежим обратно в квартиру. Вот так, первые дни войны в страхе и пустой беготне прошли. А ведь я уже в положении была.
– Помогли родные?
– 24 июня рано утром звонок в квартиру. На пороге старший брат: «Быстро одевайтесь, машина во дворе. Немцы уже в нескольких километрах от Минска!». Мы в шоке – по радио ведь передают, что Красная Армия громит врага. Через четыре дня немцы заняли Минск.
Успели отъехать на 90 километров от Минска в Березино, но и там нас настигла бомбёжка. Немец вовсю двигался вперед (3 июля 1941 года фашисты вошли в Березино, – Прим. автора). Нас в Березино посадили на поезд и повезли дальше. В товарном вагоне. Все люди скопом. Куда едем? Понятия не имеем. Слышим только постоянно, что самолеты летают. Эшелон, на котором мы ехали, разбомбили. Об этом сообщили отцу, а тот – моей старшей сестре в Алма-Ату.
ЖИЗНЬ С НУЛЯ
– Эшелон разбомбили, а вы остались в живых. Невероятно!
– Помог его величество случай. На одной из станции машинист шепнул маме:
«Срочно уходите! Эшелон всё равно разбомбят. Фашисты с воздуха всю дорогу целятся в наш состав. Не поминайте лихом!»
Вышли. Читаем название станции – Грязи-Воронежские. А мы и вправду который день не мылись. Спасибо людям, окружили нас заботой. Помыли, накормили: «Куда теперь путь держите?» Вспомнили – у нас сестра живёт в Алма-
Ате! Помогли нам связаться с ней. Узнав, что мы живы, она чуть сознание от радости не потеряла – успела ведь получить печальное письмо от отца... Ровно месяц мы добирались до Алма-Аты. 24 июля 1941 года прибыли в столицу Казахской ССР. Чтобы остаться здесь на всю жизнь!
– Каким было первое впечатление об Алма-Ате?
– Город-сад! Мы в Минске фрукты на рынке брали. А тут они растут на деревьях. Бери – не хочу! Особенно яблок много, что бросилось в глаза. По всей Алма-Ате висели транспаранты: «Всё для фронта – всё для победы!» Устроилась швеёй на фабрику. А в ноябре 41-го родился Женя, сын Кости. Папа приехал. Казалось, радоваться надо. А я в слезах всё время. Мужа-то рядом нет! Где он? Неизвестно…
ЛЮБОВЬ НА СВЕТЕ СИЛЬНЕЙ РАЗЛУК
– Молодая красивая девушка. Наверное, не обходилось без знаков внимания мужского пола?
– Позже я работала в приемной у наркома лёгкой промышленности КазССР Ивана Арсентьевича Шугайло. А к нему захаживал Сергей Луганский, лётчик-истребитель, дважды Герой Советского Союза. Он положил глаз на меня.
– По рассказам старожилов, Луганский был на особом положением в городе. Желанный гость на любых мероприятиях, он даже машину свою мог где угодно оставить, и вся милиция Алма-Аты на следующий день искала его авто…
– Не нам его судить. Он говорил, что я напоминаю ему его жену. Но я сразу дала понять, что люблю мужа Костю. И отклонила ухаживания. До весны 44-го была в неведении, где Константин находится. Но верила, что мы воссоединимся.
ФУТБОЛ КАК СПАСЕНИЕ
– Как сложилась судьба Константина?
– Он служил в штабе Белорусского партизанского движения в Москве. Однажды дали команду – создать разведгруппу для заброса в тыл врага. Подобрать физически сильных и крепких, с молниеносной реакцией. Костя, кстати, не только в футбол, но и в хоккей с мячом прекрасно играл. Его и включили в эту группу. Готовили несколько недель. В итоге разведгруппу во время спецзадания накрыл противник. Никого в живых не осталось.
– Благодаря каким обстоятельствам будущий грозный форвард алма-атинского «Динамо» остался в живых?
– Спасибо футболу! Кто-то из ярых поклонников кожаного мяча шепнул начштаба Белорусского партизанского движения Пантелеймону Пономаренко, что Константин Балясов – футболист, а скоро игры на первенство Москвы. Лично Сталин дал распоряжение проводить первенство столицы. И так было всю войну! Буквально перед самым забросом в тыл врага Костю исключили из состава разведгруппы и перевели в резерв командования.
– Весной 44-го вы встретились…
– Оказывается, Костя искал нас. Он знал, что сестра живёт в Алма-Ате, посылал запросы. Первый раз пришёл ответ, что здесь запрашиваемые лица не проживают. Букву перепутали поисковики. И только со второй попытки мы нашлись.
В апреле 1944 года он прибыл в Алма-Ату на сборы с минским «Динамо». Это было что-то невероятное! Женя, которому было 2,5 года, впервые увидел отца. Мы с Костей по новому пережили чувство любви!
– Ирина Михайловна, спасибо за воспоминания. Здоровья вам и ещё раз здоровья! Какая-то тайна Великой Отечественной осталась в душе, о которой хотелось бы рассказать?
– Никому столько лет не говорила, а вам скажу. Моего брата Володю немцы казнили во время войны. Даже отец об этом не знал. Так до конца дней и думал, что сын пропал без вести.
...По окончании беседы сыновья Ирины Михайловны преподнесли в дар Музею казахстанского футбола (г.Семей, стадион «Спартак») семейную реликвию – Кубок, который был вручён команде «Трудовые резервы» (Алма-Ата) за победу в чемпионате Казахской ССР 1948 года. На следующий год капитаном этой команды был Константин Балясов. Теперь этот приз украшает Музей футбола, а рассказ об уникальной истории семьи Балясовых и фото с Кубком практически всегда венчает экскурсии.
